Ходил с нами в художественную студию один странный переросток, года на 2 старше, нескладный, прыщавый. Рисунок с его утомительной перспективой и постройкой ему совсем не удавался, и эти занятия он пропускал, а вот на живопись ходил регулярно, т.к. учителя умилялись его стилем и цветовой гаммой. Нам, одноклассникам, его художества казались мазней в бледнозеленых тонах. Расходовал он на свои шедевры всем на зависть много белил (в то время был какой-то кризис с белилами, их невозможно было купить). Однажды нам поставили натюрморт, и они с дружком — депрессивным любителем мрачных тонов — выбрали себе место за мной. Целый урок они хихикали да шушукались у меня за спиной. Дома обнаружился нефарт — эти придурки мазали мой стул своими любимыми красками, и я через весь город ехала с бело-черной абстракцией на заднице.